Сентиментальный марш - Булат Окуджава

Надежда, я вернусь тогда, когда трубач отбой сыграет.

Когда трубу к губам приблизит и острый локоть отведет.

Надежда, я останусь цел, не для меня земля сырая.

А для меня твои тревоги, и добрый мир твоих забот.

Но если целый век пройдет, и ты надеяться устанешь,

Надежда, если надо мною смерть распахнет свои крыла,

Ты прикажи, пускай тогда трубач израненный привстанет,

Чтобы последняя граната меня прикончить не смогла.

Но если вдруг, когда-нибудь, мне уберечься не удастся,

Какое б новое сраженье не покачнуло б шар земной,

Я все равно паду на той, на той единственной Граждаской,

И комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной.

Nadezhda, je reviendrai quand le trompettiste jouera le feu vert.

Lorsque le tuyau est rapproché des lèvres et que le coude pointu est retiré.

J'espère que je resterai intact, la terre n'est pas humide pour moi.

Et pour moi, tes angoisses, et le bon monde de tes soucis.

Mais si un siècle entier passe et que tu te lasses d'espérer,

Espoir, si la mort déploie ses ailes sur moi,

Vous ordonnez, puis laissez le trompettiste blessé se relever,

Pour que la dernière grenade ne puisse pas m'achever.

Mais si soudain, un jour, je n'arrive pas à me sauver,

Quelle que soit la nouvelle bataille qui ébranlerait le globe terrestre,

Je tomberai encore sur ça, sur ça seulement Civil,

Et les commissaires aux casques poussiéreux s'inclineront silencieusement devant moi.