Гагарин, я вас любила - Ундервуд

Он обернулся - простой такой

И белозубый, и незнакомый.

Пригладил волосы рукой,

Пока еще не сведен оскомой.

Добрый-добрый рот его

Нежной-нежной щетиной рыжей

Касался.

Пусть бы был никто!

Прощай, прощай, родной, бесстыжий.

Жизнь била-била так,

Жизнь грела - спалила

Гагарин!

Я вас любила, о ла-ла-ла-лай.

Гагарин!

Я вас любила, о ла-ла-ла-лай.

Гагарин!

Я вас любила, о ла-ла-ла-лай.

Гагарин!

Я вас любила, о...

Не знал он после, как долго я

Была осколком его деталей.

И в спину била его струя,

И жал он молча свои педали.

Больно-больно потом упал,

Расшибился.

Из-под обломков

Извлек себя и начертал

По фюзеляжу златой иголкой.

Жизнь била-била так,

Жизнь грела - спалила

Гагарин!

Я вас любила, о ла-ла-ла-лай.

Гагарин!

Я вас любила, о ла-ла-ла-лай.

Гагарин!

Я вас любила, о ла-ла-ла-лай.

Гагарин!

Я вас любила, о...

Как будто правда, что Млечный Путь

Господь спустил ему на лампасы.

Его погоны горят, как ртуть,

Он так прекрасен, что нас колбасит.

Белым светом наполнен он,

Добрый, славный себе смеется.

Душа его, как полигон,

Ему светло, и ей поется.

Жизнь била-била так,

Жизнь грела - спалила

Гагарин!

Я вас любила, о ла-ла-ла-лай.

Гагарин!

Я вас любила, о ла-ла-ла-лай.

Гагарин!

Я вас любила, о ла-ла-ла-лай.

Гагарин!

Я вас любила, о...

Il s'est retourné - juste comme ça

Et aux dents blanches, et inconnu.

Il caressa ses cheveux avec sa main,

Pas encore renversé par l'oskoma.

Gentil sa bouche

Rousse délicate et douce

Touché.

Qu'il n'y ait personne !

Adieu, adieu, cher, sans vergogne.

La vie bat, bat donc

La vie réchauffée - brûlée

Gagarine !

Je t'aimais, oh la-la-la-lai.

Gagarine !

Je t'aimais, oh la-la-la-lai.

Gagarine !

Je t'aimais, oh la-la-la-lai.

Gagarine !

Je t'aimais, oh...

Il ne savait pas après combien de temps je

Était un éclat de ses parties.

Et un jet l'a frappé dans le dos,

Et il appuya silencieusement sur ses pédales.

Ça faisait mal, ça faisait mal, puis il est tombé,

Se faire mal.

De sous les décombres

Je me suis sorti et j'ai dessiné

Sur le fuselage avec une aiguille dorée.

La vie bat, bat donc

La vie réchauffée - brûlée

Gagarine !

Je t'aimais, oh la-la-la-lai.

Gagarine !

Je t'aimais, oh la-la-la-lai.

Gagarine !

Je t'aimais, oh la-la-la-lai.

Gagarine !

Je t'aimais, oh...

Comme s'il était vrai que la Voie lactée

Le Seigneur le laissa tomber sur les lampas.

Ses épaulettes brûlent comme du mercure,

Il est si beau que nous sommes des saucisses.

Il est rempli de lumière blanche

Des rires gentils et glorieux pour lui-même.

Son âme est comme un terrain d'essai,

C'est léger pour lui, et elle chante.

La vie bat, bat donc

La vie réchauffée - brûlée

Gagarine !

Je t'aimais, oh la-la-la-lai.

Gagarine !

Je t'aimais, oh la-la-la-lai.

Gagarine !

Je t'aimais, oh la-la-la-lai.

Gagarine !

Je t'aimais, oh...