Готика - Пилот

Разреши мне застрелиться,

Только это мне по силам,

Рядом кто-то удивится

И тормознет меня, постыло.

Крикнет он, но будет поздно,

Холодеть уж будет тело,

Я нахмурю брови грозно,

И свалюся неумело.

Хоронить меня придется,

Будет дождь, и будут слезы,

Было у меня два друга,

Теперь их тысяча найдется.

И скажут — классным был он парнем,

Будут врать и притворятся,

Я скажу им, чтоб заткнулись,

Чтобы молча попрощаться.

Все что было, канет в лету,

Зарастет травой, везу,

Боли нет, печали нету,

Девчонка мнется на ветру.

И стихнет прах мой оголтелый,

Мой дух уйдет гулять в поля,

Посиди со мной немного,

Вот и все, прости — пора.

В своей биографии он признает,

Что в юные годы, как и многие его сверстники,

Он действительно пришел к глубокой религиозности,

Которая, однако, уже в двенадцатилетнем возрасте, резко оборвалась.

«Способность воспринимать, то непостижимое для нашего разума,

Что сокрыто под непосредственными переживаниями,

Чья красота и совершенство доходят до нас лишь

В виде косвенного, слабого отзвука — это и есть религиозность,

В этом смысле — я религиозен.

Космическое, религиозное чувство не приводит

К сколько-нибудь завершенной концепции бога, ни к теологии.

Laisse moi tirer

Seulement c'est ce que je peux faire

À côté de quelqu'un sera surpris

Et me ralentit, dommage.

Il criera, mais ce sera trop tard,

Le corps sera froid

Je fronce les sourcils d'un air menaçant,

Et je tombe maladroitement.

il va falloir que je sois enterré

Il y aura de la pluie et il y aura des larmes

j'avais deux amis

Maintenant, il y en a un millier.

Et ils diront - c'était un mec cool,

Ils mentiront et feront semblant

Je leur dirai de se taire

Pour dire au revoir en silence.

Tout ce qui fut tombera dans l'oubli,

Envahi par l'herbe, je prends

Pas de douleur, pas de tristesse

La fille se froisse au vent.

Et mes cendres frénétiques s'apaiseront,

Mon esprit ira se promener dans les champs,

Asseyez-vous avec moi pendant un moment

C'est tout, je suis désolé - il est temps.

Dans sa biographie, il admet

Que dans sa jeunesse, comme beaucoup de ses pairs,

Il est vraiment venu à une religiosité profonde,

Ce qui, cependant, déjà à l'âge de douze ans, s'est brusquement terminé.

"La capacité de percevoir ce qui est incompréhensible pour notre esprit,

Ce qui est caché sous les expériences directes,

Dont la beauté et la perfection ne nous atteignent que

Sous la forme d'un écho indirect et faible - c'est la religiosité,

En ce sens, je suis religieux.

Le sentiment cosmique et religieux ne mène pas

A toute conception complète de Dieu, pas à la théologie.